От тюрьмы и от сумы не зарекайся

Вот и в данной заметке речь пойдёт о том, как я попал на скамью подсудимых. Забегая вперёд, скажу, что мне удалось избежать реального наказания, даже судимости у меня не было, но сам факт уголовного преследования однажды всё же сыграл со мной злую шутку. Теперь уже можно назвать это шуткой, ибо не бывает худа без добра. Впрочем, обо всём по порядку.

Тот кто руль и вёсла бросит, тех нелёгкая заносит

В своём предыдущем опусе я рассказывал, как окольными путями получал права на вождение легкового автомобиля. Тогда с грехом пополам у меня это получилось, но не зря говорится: «Бог не фраер, он всё видит». Десница Всевышнего покарала меня менее чем через год после получения вожделенной «корочки».

Был теплый майский междупраздничный день 2002 года. Я выехал из гаража и направился к дому, чтобы забрать домочадцев и ехать на «фазенду». Путь мой лежал по главной дороге, которая на ближайшем перекрестке уходила вправо. Мне же надо было поворачивать налево. Перестроившись в левый ряд, я начал свой маневр с некоторым ускорением, ибо видел, что справа в сотне метров надвигался микроавтобус. Однако, это был обман зрения. Дело в том, что на правой от меня обочине перекрестка росли какие кусты, и по правому ряду с намерением уйти вправо по главной двигалась «Газель», закрывая мне видимость вблизи перекрёстка…

В общем «вдруг откуда ни возьмись» из-за капота этой «Газели» справа от меня выскочил мотоцикл с коляской, которому нужно было ехать налево по главной же дороге. Это было настолько неожиданно, что я только успел развести руками и грязно выругаться вместо того, чтобы «вдарить» по тормозам. Мотоциклист тоже не ожидал такой «борзости» с моей стороны.

Скорости у нас обоих были небольшие (поворот всё-таки), но столкновения избежать не удалось. У меня были повреждены левые крыло, фара и бампер, а у мотоциклиста треснуло и отвалилось ветровое стекло и немного помялись рулевая вилка и бензобак. Мотоцикл не отлетел, потому что был нагружен упитанной пассажиркой, а в коляске лежали три мешка картошки на посадку. Главный же удар пришелся в ни чем (кроме сапога) не защищенную левую ногу мотоциклиста. Сгоряча он даже спрыгнул с мотоцикла, но тут же от боли повалился на асфальт. Перелом, как позже выяснилось, был закрытым, но оскольчатым.

Пострадавшим оказался дед лет 60-ти. Ему предстояло долгое, не менее месяца, лечение, что само по себе тянуло на 264-ю статью УК РФ (часть 2, в старой редакции) – «причинение по неосторожности вреда здоровью средней тяжести при управлении транспортным средством». Это сегодня за подобное «преступление» к уголовной ответственности не привлекают, а тогда мне светило до двух лет лишения свободы (правда - условно, как сказал, приехавший на место аварии гаишник). При этом «замять» дело было принципиально невозможно. К тому же пассажирка мотоцикла и, по совместительству, жена основного пострадавшего, отойдя от шока, заявила о наличии крупной гематомы на мягком месте, по причине которой она тоже три дня провела в больнице. В общем, картошку посадили родственники…

А мне бе-бе-бедному мальчонке, эх, цепями ручки, да ножки закуют

Заголовок этой главы заимствован из песни Петра Лещенко «Чубчик кучерявый». Конечно, в наше время это гипербола, но мне тогда реально свет показался с «копеечку». Огорчала не столько вероятность «посадки», сколько крушение всех надежд и чаяний. В общем, надо было что-то делать…

И перво-наперво, запасшись всякими вкусностями, включая кедровые орешки и кунжут с миндалём для восстановления костей, я направился в больницу искать консенсуса с пострадавшим. Увы, это оказалось не простым делом.

Дедок, несмотря свой возраст, оказался довольно ушлым (хотя возможно его так научили сердобольные родственники) и с порога заявил, что не желает портить мне судьбу «посадкой». И даже готов простить в обмен на компенсацию причиненного ущерба мотоциклу и ему самому совместно с супругой в сумме 50 тысяч тогдашних рублей. Очевидно, что продав отремонтированный мотоцикл, он рассчитывал за эти деньги прикупить подержанный «Москвич»…

Сумма, конечно, не смертельная, всего-то мой заработок менее чем за полгода. Но, поскольку уголовное дело уже начало пухнуть вне зависимости от прощения, я пожелал ему скорейшего выздоровления и посоветовал «закатать губу обратно», заявив, что встретимся, мол, в суде.

Однако легко сказать, да трудно сделать. Пошел я искать адвоката по урегулированию дел, связанных с ДТП. Нашел довольно быстро. Тот, выслушав мою беду, согласился помочь ни много, ни мало – за 8 тысяч рублей. Эта цифра меня тоже слегка озадачила, но умные люди подсказали, мол, адвокату чтобы дело выиграть, надо поделиться с Фемидой. Мысль показалась мне резонной, и я подписал договор.

Параллельно, предварительно полностью признав свою вину (я ведь реально не пропустил на перекрёстке помеху справа), стал активно содействовать гаишникам вплоть до реконструкции аварийной ситуации в ходе следственного эксперимента. Надо заметить, что гаишника я убедил в наличии объективных обстоятельств, приведших к случившемуся недоразумению. Но лейтенанту тоже деваться было некуда и свое обвинительное резюме он построил на универсальном пункте 1.5 Правил дорожного движения. К тому же из первичного протокола следовало, что я на целых 10 сантиметров пересёк разделительную сплошную полосу, пытаясь срезать радиус поворота.

По совету адвоката, я запасся положительными характеристиками с мест своей работы и жительства. Естественно, что обе характеристики я писал сам. И если с соседями не возникло проблем с подписанием оды себе любимому, то директор (царствие ему небесное) решил поартачиться. Прочитав, мой опус, он заявил, что с такой оценкой меня надо к ордену представлять, а не от срока отмазывать. Пришлось разбавлять «картину маслом».

В общем, долго ли коротко, а через пару месяцев дело об трёх томах прикатилось в районный суд. Первое заседание мне пришлось «сорвать» по вполне уважительной причине - надо было похоронить тестя. Поэтому ко второму заседанию через неделю настроение моё было весьма подавленным. Бороться и что-то кому-то доказывать не хотелось, было одно желание – закончить всё одним махом.

Да здравствует наш суд…

С тех пор как исчезли в наших судах народные заседатели я перестал верить в беспристрастность представителей так называемой «третьей власти». А когда и вся политика в стране повернулась лицом к «загнивающему капитализму», и денежный интерес стал той самой повязкой на глазах нашей Фемиды, то и вовсе моё отношение к судейским, прокурорским и иже с имями упало ниже плинтуса, что называется…

Вот и в моём случае, как уже предсказывали умные люди, я сам стал свидетелем того, как мой адвокат за несколько дней до начала процесса свободно заходил в кабинеты к прокурору и к судье. Да, возможно он занимался там другими делами, с моей защитой не связанными, но осадок остался. Особенно после того как закончился сам процесс. Ну и много позже, в ходе моих судебных тяжб со Сбербанком, о чем я писал ранее в своей заметке, мнение об отсутствии беспристрастности служителей современной российской Фемиды окончательно укрепилось. Впрочем, хорошо хоть сохранился принцип гуманности, на который в своё время намекал Трус (герой Вицина) в известной комедии «Кавказская пленница».

Сразу скажу, что во время суда со мной обращались вполне уважительно. И не только судейские, но и потерпевшие. Последние видимо в суде были впервые, а потому откровенно робели. Своего адвоката у них не было, ибо априори считалось, что правда на их стороне. По крайне мере, не смотря на уголовный характер дела, меня (как обвиняемого) в клетке и под охраной не держали.

Процесс был недолгим. Судья бегло просмотрел материалы дела и спросил, признаю ли я себя виновным. Я ответил утвердительно, добавив (как учил адвокат), что хочу загладить свою вину перед потерпевшими. Судья уточнил, мол, чем же я могу заинтересовать последних. Вот тут я допустил промашку заявив, что готов выплатить им компенсацию в размере 10 тысяч рублей. Адвокат пихал меня рукой в коленку, цедя сквозь зубы: «Хватит и 8-ми тысяч...», но я гордо настоял на своём. Впоследствии оказалось, действительно зря.

Сам потерпевший дедок видимо «не врубился» в смысл моего заявления, полагая, что 10 тысяч я готов заплатить каждому из потерпевших. Во всяком случае лицо его выражало удовлетворение. Я достал из кармана и отсчитал 20 купюр достоинством по 500 рублей каждая (так тоже учил адвокат для придания весомости сумме). Дедок, слюнявя пальцы, два раза их пересчитал и кивком головы подтвердил, мол, сумма правильная. Хотел было рот раскрыть насчет второй половины, но судья не дал ему этого сделать, стукнув своим молотком по столу и заявив что удаляется для вынесения приговора.

Вернувшись минут через пятнадцать, он произнёс свой вердикт. Суть его состояла в том, что суд признает меня виновным (кто бы сомневался?) в совершении преступления предусмотренного частью 2 статьи 264 УК РФ. Однако, руководствуясь положениями статей 61 (по нескольким пунктам) и 75.1 того же Уголовного кодекса, суд принимает решение об освобождении меня от наказания. Как того требует статья 28.4 УПК РФ, я не стал возражать. Одновременно суд оставил право потерпевшим обратиться с иском в вышестоящую инстанцию уже в порядке гражданского судопроизводства.

Пришедшие в себя потерпевшие воспользовались этим правом, обратившись в Верховный суд. Само рассмотрение нового иска состоялось через полтора месяца. Там были уже три судьи, но это видимо для солидности, поскольку процесса как такового не было. Выслушав доводы сторон, председательствующий без какого-либо обсуждения-совещания вынес окончательное решение о моей обязанности выплаты в качестве компенсации морального вреда каждому из потерпевших по одной тысяче рублей в течение 10 календарных дней.

Вот так закончилась моя уголовная эпопея. В итоге я потерял на этом около 30 тысяч рублей, из которых 23 тысячи ушли на оплату адвоката и выплаты потерпевшим, включая покупку деталей для ремонта мотоцикла. Остальные деньги были потрачены на ремонт моего автомобиля. Можно сказать, что легко отделался.

Эпилог

Казалось бы, на этом можно было поставить точку, резюмировав, что признание вины, раскаяние, содействие следствию и заглаживание вины перед потерпевшими позволит многим избежать не только уголовного наказания как такового, но и шлейфа судимости от него.

Но не всё так просто. Несмотря на отсутствие судимости этот эпизод моей жизни напомнил о себе ещё через 13 лет.

Случилось так, что незадолго до пенсии мне удалось устроиться на муниципальную службу. Однако меня оттуда через три месяца «ушли» с мотивировкой о том, что при поступлении я умолчал о бывшем факте привлечения меня к суду в качестве обвиняемого по уголовной статье. И хотя я уверен, что настоящая причина была другой, но из песни слова не выкинешь…

Так что никому не пожелаю побывать на моём месте, а если уж такое случится (см. заголовок этой заметки), то действуйте по моему примеру.